Желание сделать интервью с заслуженным тренером России Геннадием Челюкановым у меня появилось давно. Но поначалу мне самому были не очень понятны мотивы такого желания. Привлекали его спокойствие, сдержанность, уравновешенность. С другой стороны, Геннадий Егорович – тренер
по стрельбе, а хорошие стрелки редко бывают импульсивными. Но с какого-то момента эти его качества стали восприниматься по-другому – как мудрое спокойствие человека, который в биатлоне на своем веку видел всё и видел всех.
Под руководством Геннадия Челюканова тренировались олимпийский чемпион Сергей Булыгин (1984), двукратные олимпийские чемпионки Светлана Ишмуратова (2006) и Анна Богалий (2006, 2010). В числе его учеников победитель чемпионата мира среди юниоров Сергей Хохуля (1974), чемпион Европы среди юниоров Андрей Евстропов (2005), победительницы чемпионата Европы среди юниоров по летнему биатлону Алена Шиленко и Елена Яркова и многие другие известные биатлонисты.
На фото: Геннадий Челюканов и двукратная победительница Олимпийских игр Светлана Ишмуратова
Стены его рабочего кабинета на биатлонном комплексе увешены плакатами с автографами великих спортсменов, грамотами, именными дипломами, благодарностями. Но даже на этом фоне выделяются многочисленные дипломы и благодарности от двукратной олимпийской чемпионки Анны Богалий.
На фото: двукратная победительница Олимпийских игр Анна Богалий
- Мне вообще в жизни везет с наставниками, - говорит Аня. – Геннадий Егорович - замечательный человек, отзывчивый и всегда внимательный, он подскажет, что нужно, всегда поможет. Я с ним познакомилась, когда сборная команда страны в 2002-м или в 2003 году была на сборе в Новосибирске, и тогда главный тренер команды Валерий Николаевич Польховский подключал Геннадия Егоровича к работе со сборной. От него всегда исходила какая-то отцовская забота. Когда я была беременной, он мне все время говорил: «Пока не катайся! – Да я всю жизнь на лыжах!» И он все-таки уговорил меня, чтобы на роллерах я не каталась. А на лыжах - не смог, это сильнее меня… С ним я всегда могу и откровенно поговорить, и что-то обсудить, с его стороны я всегда чувствовала только поддержку. В 2004 году я начала выступать за Новосибирск. Геннадий Егорович тогда работал со Светой Ишмуратовой, но меня он тоже начал привлекать к стрелковым тренировкам. А с 2006 года он официально стал моим тренером по стрельбе и непосредственно готовил меня к Олимпийским играм в Ванкувере (2010). Вся работа с оружием проходила под его наставничеством. Мы с ним проделали огромный объем работы весной и летом 2009 года, после того как я родила ребенка. В спортивной жизни он для меня очень важный человек.
Звание заслуженного тренера России Геннадию Челюканову было присвоено почти 40 лет назад, в 1974 году, после чемпионата мира, который проходил в Белоруссии, в Раубичах.
- Тогда мой ученик Сергей Хохуля стал первым советским спортсменом, выигравшим юниорский чемпионат мира, - рассказывает Геннадий Егорович . - Он стал победителем 15-километровой индивидуальной гонки, и его медаль была единственной личной наградой, завоеванной на том чемпионате советскими биатлонистами. Тогда в программу чемпионатов мира впервые ввели спринт, и мы в личных гонках среди взрослых вчистую проиграли финнам. Был такой известный биатлонист Юхани Суутаринен, он и выиграл тогда обе личные дистанции. Правда, наши мужчины очень уверенно победили в эстафете. В том же году мне присвоили звание заслуженного тренера России. Может быть, это был большой аванс, хотя тренерской работой я вплотную занимался с 1969 года. А пригласил меня в биатлон Антон Васильевич Осташёв, тренер Виктора Маматова. Я в то время работал в НИИЖТе, и одно время мы с Виктором Федоровичем даже вместе выступали на соревнованиях.
- Подозреваю, что до биатлона вы занимались лыжными гонками…
- Я занимался лыжами, но у меня были не очень высокие результаты. Я бежал по нормативу кандидата в мастера спорта. Но попытался заняться биатлоном, потому что к тому времени я выполнил норматив мастера спорта по пулевой стрельбе. Кстати, вместе с Виктором Федоровичем Маматовым мы выступали и на соревнованиях по стрельбе. В 1961 году должен был пройти первый чемпионат Новосибирской области по биатлону, но из-за погодных условий его пришлось отменить, и он состоялся в 1962 году. Помню, чуть ли не на полукрытой «полуторке» мы поехали на военный полигон в Шилово. Там нам вывалили два ящика карабинов, и с ними мы бежали 20 км по равнине. Я к своей винтовке приделал диоптрический прицел, и многие мои товарищи смотрели на меня с легкой завистью. Это потом уже появились специализированные винтовки для биатлона калибра 7,62 мм – с ремнями, с прицелом. Погода была плохой - пурга, видимость отвратительная, и все допускали много промахов. Я тогда попал в мишень 8 раз из 20 выстрелов, у Толи Портянкина, который и стал первым чемпионом области, было 7 точных попаданий. А второе место тогда занял Леня Исаков, поразивший 5 мишеней.
И в то время правила были другими: на первом огневом рубеже расстояние до мишеней было 250 метров , на втором – 200 м , на третьем – 150 м и на четвертом, на «стойке» - 100 м . У каждой мишени было два круга с общим центром. На «лежке», например, они имели диаметр 12,5 см и 25 см . Если ты попал в первый круг, значит, ты отстрелялся без штрафа, если во второй – начислялась одна штрафная минута, а если вообще не попал в мишень, то две минуты. А стрелять с расстояния 150 м на всех четырех огневых рубежах начали чуть позже, и на Олимпийских играх это новшество впервые было введено в Гренобле (1968).
В 1963 и в 1964 годах я выступал на соревнованиях ЦС «Труд», в последний раз занял 9-е место. Но к тому времени я понял, что организм не справляется с нагрузками, и по состоянию здоровья мне из биатлона пришлось уйти. После этого я катался «для себя» и занимался стрелковым спортом. А в 1969 году Антон Васильевич Осташёв предложил стать его помощником и пригласил меня в качестве тренера по стрелковой подготовке. В то время в детской спортивной школе у меня была группа ребят, и они тоже перешли в биатлон. Это был прекрасный набор. Сергей Хохуля как раз и был из той группы. Почти все те ребята стали мастерами спорта.
- Чем выделялся среди сверстников в те годы Виктор Маматов?
- Он был более организованным, чем все остальные. Я вспоминаю, как он с рюкзачком ездил на тренировки через весь город – со станции Инской в НИИЖТ, а потом на тренировку на биатлонный комплекс. Он был очень «моторным» человеком.
- В 1969 году, когда вы начали работать тренером, биатлонного комплекса еще не было…
На фото: двукратный победитель Олимпийских игр Виктор Маматов (фото Бориса Волкова)
- В 1967 году Виктор Маматов в Альтенберге (ГДР) выиграл чемпионат мира, и осенью по его инициативе на месте нынешнего биатлонного комплекса построили блиндаж для стрельбы на 150 м , чтобы мы здесь могли тренироваться и проводить соревнования. А в 1968 году, вскоре после Олимпиады в Гренобле, в нашем городе прошел чемпионат СССР и международный матч СССР – Норвегия. Тот чемпионат СССР для новосибирских биатлонистов закончился триумфально. Индивидуальную гонку выиграл Виктор Маматов, Борис Иванов занял второе место, третьим был Юрий Колмаков. Новосибирцы также победили в эстафете, в которой за нас бежали все три призера в индивидуальной гонке и Леонид Исаков.
На фото: заслуженный тренер СССР Антон Васильевич Осташёв (фото Бориса Волкова)
Помню, тогда еще был большой скандал: Осташёв не поставил в эстафетную команду Александра Тихонова. Председателем областного спорткомитета в то время был Михаил Майзлин, и он чуть ли не ночью перед эстафетой звонил Осташёву: «Ты не передумал? Ты не ставишь в команду олимпийского чемпиона?» На Антона Васильевича Осташёва было очень сильное давление, но его решение диктовалось чисто спортивными причинами. Накануне Тихонов провалил индивидуальную гонку, и если брать во главу угла спортивный принцип, то Осташёв был совершенно прав. Наша команда выиграла эстафету, и это спасло Осташёва он негативных последствий его решения.
На фото: четырёхкратный победитель Олимпийских игр Александр Тихонов (фото с http://fenixclub.com/uploads/145823/img-380352-d41d8cd98f.jpg)
Помню, чемпионат СССР проходил уже в марте, была большая оттепель, спортсмены, можно сказать, бежали по щиколотку в воде. Стрелковый блиндаж был построен перед склоном горы, и судьи в нем стояли в резиновых сапогах по колено в воде. И нужно было поднимать рамы с мишенями, щиты… Тогда это была целая проблема. А через неделю состоялся матч СССР – Норвегия, где бежали все сильнейшие спортсмены обеих стран – и наши олимпийцы, и норвежец Сольберг, выигравший индивидуальную гонку на Олимпиаде в Гренобле(1968). Снега уже практически не было, около трех сотен солдатиков насыпали лыжню, 4-километровый круг. Вот таким было начало. А идея построить биатлонный комплекс принадлежит Виктору Маматову. И в 1970 году его начали строить во многом благодаря Михаилу Григорьевичу Дурневу, который в то время был заместителем директора Школы высшего спортивного мастерства. Он тогда построил двухэтажную школу «Локомотив», вложив в нее всю душу, а также начал строительство трибуны, и в конце 1970 года она была готова.
- Наверное, биатлон того времени кажется каким-то интересным по сравнению с современным. Во всем - колоссальная разница…
- Конечно, была другая подготовка. Например, мы не могли себе позволить на тренировках много стрелять. Во-первых, стреляли из боевой винтовки, у которой была ощутимая отдача. И сделать, к примеру, 100 выстрелов было просто тяжело физически. К тому же от отдачи начинало побаливать плечо. Так что за тренировку спортсмены делали от силы по 30 выстрелов на человека. А сейчас мы за одну тренировку стреляем по 100-120 раз. И каждый выстрел стоит около 7 рублей. А есть еще инвентарь, оружие… В те годы на пристрелку уходило 5 выстрелов, благо никаких поправок на ветер не требовалось. Сейчас пуля весит 2,57 грамма, а тогда пуля калибра 7,62 весила от 11 до 13 граммов , и по устойчивости к ветру та пуля и эта не идут ни в какое сравнение. Тогда поправки были минимальными. А сейчас винтовка малокалиберная, нужно постоянно следить за ветром, за флажками, и многие маститые биатлонисты порой делают ошибки. При порывистом ветре сложности очень большие. Болельщики видят, что спортсмен не смог попасть в мишень, а он, может быть, оказался просто заложником климатических условий.
Конечно, сейчас биатлон – дорогостоящий вид спорта, поэтому его непросто развивать в детских спортивных школах. Ребенку нужно и оружие, и 3-5 тыс. патронов в год, а взрослым спортсменам – до 10 тыс. патронов. На разные погодные условия нужны 7-8 пар лыж. У меня тренируется одна девушка, и я ее спрашиваю: «Сколько пар лыж возьмешь на соревнования? – Возьму все. - А сколько их у тебя? – Семнадцать …» Она ростом метр с кепкой, и вот тащит на себе эти 17 пар. А еще плюс ботинки, винтовка…
- Сейчас в программе Олимпийских игр – шесть биатлонных дисциплин. А поначалу была только одна индивидуальная гонка…
- Затем в 1968 году ввели эстафету. Последним стартом, где стреляли из боевой винтовки, был чемпионат мира 1977 года. А в декабре того же года на соревнованиях «Ижевская винтовка» уже стреляли из малокалиберной винтовки. Был 20-градусный мороз, почти у всех спортсменов со стрельбой были большие проблемы. Пули срывались с нарезов из-за налипания продуктов горения. Помню, мы чистили за бруствером винтовку Коли Романова шомполом, протирали ствол спиртом. Это было противозаконно, он должен был это делать сам. Но он прошел все рубежи без штрафа и выиграл соревнования. Все остальные претенденты на награды имели по 8-10 минут штрафа. На том соревновании было спортивное руководство страны, все руководители Ижевского оружейного завода. И после соревнований была поставлена задача сделать систему «винтовка-патрон». Для ее реализации очень много сделал тогдашний министр обороны Дмитрий Федорович Устинов. И потом за этими патронами под названием «Олимп» гонялись спортсмены всех стран. В 1980 году Анатолий Алябьев прошел всю Олимпиаду с «нулем», Владимир Аликин был вторым в спринте с «нулем», а в эстафете мы сделали минимальное количество промахов.
На фото: двукратный победитель Олимпийских игр Анатолий Алябьев (фото с http://photo.lesgaft.spb.ru/getfile/cfe29f212272971d19e2a81e659fcba2/)
- А если бы вы сейчас были действующим спортсменом, какую винтовку вы себе выбрали бы – ижевскую или « A nschutz»?
- Конечно, ижевскую! Сейчас там делают очень хорошие винтовки. Почему произошел такой спад в производстве качественного оружия? Наступили 90-е годы, все начали растаскивать. Производство по сути дела погибло. Оружейной стали не стало, ушли специалисты. А сам механизм, затворная часть – она на ижевской винтовке самая лучшая, самая простая и надежная. В свое время на винтовке у Кати Вильхельм была наша затворная часть. Нужен лишь качественный ствол, что и его начали делать. Сейчас группа выстрелов у ижевской винтовки имеет разброс 4- 5 мм . А еще недавно он был до 15 мм… Пока такие качественные стволы делают только для спортсменов сборной команды страны. А в советское время такими были серийные винтовки!
- Геннадий Егорович, как считаете, великие спортсмены тех лет похожи на нынешних лидеров? Часто говорят, что для того, чтобы добиваться побед, нужны колоссальное трудолюбие, характер и пр. Рецепт успеха остался таким же?
- Я думаю, что для достижения результата у спортсмена должно быть фанатичное трудолюбие, стремление к успеху. И, разумеется, нужен грамотный подход к тренировочному процессу, к своему организму и пр. Нужно, чтобы хорошо соображала голова. Я не знаю ни одного дурака, который стал бы олимпийским чемпионом. Мелочей в большом спорте вообще не бывает, и если ты хочешь добиться высокого результата, нужно скурпулезно подходить ко всем аспектам своей подготовки, к экипировке, к питанию и пр. Питание – это вообще отдельная статья. Одним словом, должен быть профессиональный подход во всем. Если говорить о спортсменах прошлого, то те же Анатолий Николаевич Алябьев, Виктор Федорович Маматов – это примеры творческого подхода к своей работе. Чем грамотнее спортсмен, тем выше результат. В свое время наш выдающийся хоккейный тренер Анатолий Владимирович Тарасов говорил: «Если я что-то начинаю повторять игроку второй раз, я начинаю думать: или он не хочет меня слушать, или же он дурак». Конечно, то, что говорит тебе тренер нужно усваивать с первого раза, впитывать в себя, как губка. И приятно, когда ты работаешь со спортсменом такого уровня, когда он берет самое лучшее, отбрасывает шелуху, и потом все это претворяется в результат. В работе тренера со спортсменом очень важно, чтобы была обратная связь, чтобы ты не говорил, как стене, важен диалог. Важно, чтобы спортсмен осмыслил, обдумал твои слова и положил их «на полочку», и чтобы он реализовывал то, что ты ему говоришь. Ведь роль тренера – подсказать.
- Если говорить о фанатичном трудолюбии, можете ли вспомнить, сколько в среднем те же Александр Тихонов или Виктор Маматов пробегали за одну тренировку?
- При хорошем скольжении - километров по 60-70, а порой бывало и до ста километров. И надо учитывать, что тогда не так хорошо были подготовлены трассы. Лыжероллеров практически не было, и летом и осенью все бегали, ничего другого и не придумаешь. Нагрузки были колоссальными. Раньше вообще были увлечены большими объемами работы, и тогда, как мне кажется, в этом плане тренироваться было сложнее. Сейчас есть какие-то разгрузочные занятия, а тогда все время бегали. Помню, в спортивном обществе «Труд» контрольная тренировка – бег на дистанцию 40 км…
Победители Олимпийских игр в эстафете 4х7,5 км по биатлону — Виктор Маматов, Иван Бяков, Ринат Сафин, Александр Тихонов (1972, Саппоро). (фото с http://www.megabook.ru/DescriptionImage.asp?MID=469907&AID=615765)
- Но приходилось слышать, что в то время и конкуренция в биатлоне была не такая жесткая, и роль стрельбы была не столь критичной. Говорят, что Александр Иванович Тихонов порой позволял себе смазать все пять выстрелов и быть при этом недалеко от призеров…
- Вот это его и подвело в 1976 году на Олимпиаде в Инсбруке! Наши уже поздравляли друг друга, никто не сомневался, что он будет олимпийским чемпионом. Тогда система подсчета штрафных минут была несколько другой, но ему на последнем огневом рубеже можно было получить даже 3 минуты штрафа. Но Тихонов, к сожалению, не только не справился с этой задачей, но вообще не смог завоевать медаль. А выиграл, естественно, тот спортсмен, который точнее стрелял. Это Коля Круглов. Атмосфера после окончания гонки была такой, как будто на похоронах. Колю никто не поздравлял, все ждали, что чемпионом станет Александр Тихонов. Но он в 21 год завоевал серебряную медаль в Гренобле (1968), а олимпийским чемпионом в индивидуальной дисциплине так и не стал. Или другой пример - норвежец Магнар Сольберг. Он выиграл две Олимпиады подряд (1968, 1972), не допустив при этом в индивидуальных гонках на 20 км ни единого промаха!
И я бы не сказал, что конкуренция тогда была меньше. Да, география стран-участниц сейчас шире, это бесспорно. Помимо советских биатлонистов в соревнованиях тогда участвовали скандинавы, немцы, румыны, поляки, болгары. Вот, пожалуй, и все. Но конкуренция со стороны скандинавов и немцев была очень жесткой. И мне кажется, что сейчас опять на первое место выходит гоночная подготовка спортсмена. В свое время Анфиса Резцова могла себе позволить три раза промахнуться и выиграть Олимпийские игры. Сейчас это непозволительная роскошь. Такие бегуньи как Домрачева или Гесснер могут один раз промазать. А у остальных, если они хотят бороться за победу, такой возможности нет. Одним словом, возросла и цена каждого выстрела, и роль гоночной подготовки. К сожалению, наши девушки, кроме Оли Зайцевой, не могут похвастаться хорошим ходом, и их не спасает даже точная стрельба. В прошлом сезоне Аня Богалий стреляла без штрафа, но была при этом на 6-7 месте. А пару раз промахнешься – и в двадцатку не попадешь. То же самое мы видим и сегодня. Поэтому – ход, ход и еще раз ход!
- В биатлоне вроде бы все просто: быстро беги, точно стреляй и совмести оба эти умения. А в чем проблема этого совмещения? Что нужно? Четко выполнять рекомендации тренера? Или, может быть, «слушать» себя? Как найти эту золотую середину?
- Я считаю, что секрет успеха – в функциональной подготовке спортсмена. Если он хорошо бежит, то его легче готовить и в плане стрельбы. Это однозначно, и я не думаю, что здесь со мной кто-то будет спорить. А вот дальше его нужно научить стрелять «под нагрузкой». Без нагрузки он стреляет прекрасно. Он так же хорошо стреляет и под нагрузкой, но когда на него не давит атмосфера соревнований. Вот это самый важный момент. А во время соревнований на первое место выходит психология. Она в принципе красной нитью проходит через весь тренировочный процесс, а на соревнованиях - тем более. Когда у спортсмена закрадывается даже небольшое сомнение в том, что он отстреляет точно, это все. А если у него в принципе появилась неуверенность в стрельбе – это «похоронка». Тренер – это, прежде всего, психолог. И его задача – внушить своему подопечному, что он все это может исправить и добиться того результата, к которому стремится.
Это чрезвычайно сложно – залезть в шкуру спортсмена. Мы только по глазам можем увидеть, что он внутренне не спокоен. А на огневом рубеже какие-то микродвижения в момент нажатия на спусковой крючок – и пуля не попала в центр мишени. Вроде бы все элементарно – замер и сделал выстрел. Но ты должен удержать оружие до выстрела, в момент выстрела и после выстрела. В этом и заключается вся соль, это и определяет качество выстрела. И если спортсмен психологически устойчив и способен на это, он выигрывает. Человек двадцать выходят на старт, чтобы победить, и у кого оказались крепче нервы, тот и выигрывает. А баланс... Я как-то об этом не задумываюсь. Просто спортсмен должен прекрасно стрелять, в том числе в экстремальной ситуации. Ну и, бесспорно, он должен функционально превосходить своих соперников. Вот на недавнем чемпионате мира справился же с собой Малышко после неудачной стрельбы в смешанной эстафете! А это был удар. Он старался, но суетился, нервничал, и все это сказалось на результате. Но в следующих гонках он смог перебороть себя и отстрелял «на ноль». Значит, это сильный человек, у него есть воля. У него пока еще мало опыта, но есть качества большого спортсмена, и я думаю, что он далеко пойдет.
- Геннадий Егорович, многие сходятся в том, что хороший стрелок – это от Бога. И если этого не дано, то трудно что-либо поделать …
- Да, с этим я согласен. Если человек при стрельбе может себя контролировать, может командовать своими мышцами, то все будет нормально. А если у него работа мышц не поддается контролю, его очень сложно научить стрелять. И, бесспорно, нужна выдержка. Если он может в экстремальной ситуации выдержать в покое те мышцы, которые необходимы во время стрельбы, он поразит мишень. А если во время нажатия на спусковой крючок то одна мышца дергается, то другая, качественного выстрела не получится. Конечно, есть стрелки от Бога. Одного учишь-учишь, а он даже в спокойном состоянии порой мажет. А бывает так, что человеку только объяснишь, что и как надо делать, и он берет винтовку и лупит без промаха. Помню, как меня, еще совсем маленького пацана, учил стрелять снайпер, который прошел войну. Он тогда каждому из нас говорил: «Сынок, запомни: второго выстрела у тебя не будет». Если ты промажешь, то попадут в тебя. И мы на каждый выстрел настраивались соответствующим образом.
- Кого можете назвать в числе таких вот стрелков «от Бога»?
- Это, конечно, Сережа Булыгин, который стал олимпийским чемпионом в 1984 году. Я с ним работал первые три года с самого начала, когда он пришел в биатлон еще совсем мальчишкой. Это, конечно, Толя Жданович. Это победительница чемпионата мира среди военнослужащих Марина Голикова, которая входила в состав молодежной сборной команды страны в начале 90-х. И, конечно, Сергей Хохуля. В то время, когда Хохуля стал чемпионом мира среди юниоров, спортсмены производили по пять выстрелов в одну и ту же бумажную мишень с расстояния 150 м . Это потом уже появились стеклянные мишени, изменилось расстояние до мишеней, и теперь оно равно 50 метрам . И вот у Сергея на первенствах СССР дважды были такие моменты, что судьи рассматривали его мишень в лупу и искали, где же пятый выстрел? Просто две пули ложились точно в одно и то же место. Так что попадаются уникальные стрелки. Прекрасно стреляла та же Светлана Печерская и многие девушки уже после нее – Альбина Ахатова, Таня Моисеева, Аня Богалий, Ольга Зайцева.
На фото: победительница Олимпийских игр Альбина Ахатова
- А кто в первую очередь приходит на память из тех спортсменов, кто мог бы реализоваться в гораздо большей степени, но не совладал стрельбой?
- В первую очередь, конечно, Александр Иванович Тихонов. С его ходом он мог обыграть кого угодно. Но приходится, к сожалению, приводить в пример чемпионат СССР 1975 года. Выиграл тогда будущий известный тренер Саша Селифонов, который ни разу не промахнулся. А Тихонов с совсем небольшим отставанием и с семью (!) штрафными минутами занял второе место! В те времена по гоночной подготовке он был на голову выше всех. Но его частенько подводила стрельба. В спринте он успевал отыграть штрафные минуты, а в индивидуальной гонке ему было сложнее.
- Но если вспоминать того же Бьорндалена, то поначалу он не был хорошим стрелком, а в расцвете карьеры лупил как из автомата…
- Я согласен. Взять ту же Нойнер, которая поначалу очень часто ошибалась на огневых рубежах, но потом постепенно подняла свой стрелковый уровень. Понимаете, нужно время. Даже прекрасному гонщику нужно минимум три года, чтобы подняться до уровня сборной. Но это еще не факт, что на таком уровне он будет выигрывать. Сейчас у нас в сборной страны есть хороший лыжник Саша Слепов. Но он порой оставляет по три незакрытых мишени. Из гонок пришел Гараничев. И для становления им нужно время. К примеру, возьмите и сравните результаты этапов Кубка мира и Кубка IBU , где выступают вторые составы сборных. Мы выигрываем этапы Кубка IBU , делаем ротацию, этот же спортсмен выступает на этапе Кубка мира, но подняться выше 40-го места у него никак не получается. Просто это совершенно другой уровень, и здесь нужно обкататься, «повариться». И для этого нужен не один старт. А у нас как часто бывает? Сунули туда спортсмена на одну гонку и выбросили. Но в биатлоне быстро ничего не получается.
- Не так давно еще говорили, что биатлон – это вообще вид спорта зрелых спортсменов, тех, кому под тридцать или за тридцать…
- Это не совсем так, но одно время у нас в сборной действительно считали, что спортсмен должен заматереть. Хотя тот же Круглов в 1974 году пришел в сборную из юниоров, а в 1976 году стал олимпийским чемпионом. Тихонов пришел в биатлон в юниорском возрасте и на своей первой Олимпиаде выступал в 21 год. Но сейчас наш вид спорта сильно молодеет. И если ты не можешь в 19 лет показать результат в гонках, реализовать свои функциональные способности, то тогда соревноваться будет сложновато. Если спортсмен силен в гонках, то у него есть важное психологическое преимущество: он не боится промахнуться. Поэтому, когда на чаши весов кладешь стрельбу и гонки, то гонки, конечно, перетягивают. Это – основа. В первую очередь, нужно мощно бежать. Те же Анфиса Резцова или Магдалена Нойнер могли себе позволить пару раз промахнуться. Или та же Домрачева – с двумя промахами она будет бороться за призовое место.
- Сам биатлон молодеет. А как с тренерским корпусом?
- Здесь есть проблемы. В 90-х годах мы похоронили, по сути, все. Сейчас СБР делает доброе дело – выпустили учебник для тренеров, в каждой школе есть плакаты. Открываются кафедры в вузах, где будут целенаправленно готовить тренеров по биатлону. Я уже не говорю о спортивной медицине, которой просто нет. Поэтому и подготовка тренеров пока на низком уровне. И специалистов моего возраста становится все больше. Хотя появляются и молодые ребята. Но нам приходится работать. И по одной простой причине: ты востребован. Опыт – это такая штука, которую в учебниках не найдешь, и его хочется передать. Есть большие проблемы с подготовкой резерва. У детского тренера сегодня должна быть определенная твердая заработная плата, чтобы он мог работать с детьми с утра до вечера. Как это сделать? К сожалению, сегодня это большой вопрос. Бесспорно, нужны энтузиасты. Но нужны грамотные преподаватели. При начальной подготовке это очень важно, чтобы потом не переучивать. Помню, во времена ГДР известные биатлонисты уходили из спорта, и их просили поработать в начальных группах, чтобы они создали такой фундамент, на котором потом было бы легче работать уже тренерам сборной. И по этому пути сейчас стараются идти все страны.
- Есть такое мнение, что тренер – это профессия неблагодарная…
- Она скорее тяжелая и очень сложная. Всем ведь известно: выигрывает спортсмен – ему все лавры, проигрывает спортсмен – виноват тренер. Это и есть та самая оборотная сторона медали в тренерской профессии. По-настоящему это работа с утра до вечера. Со своим учеником ты должен быть в контакте постоянно. Часто ведь бывает так, что тренировка закончилась - и до свидания! А ему, может быть, поговорить надо, он хочет услышать какие-то ободряющие слова, его нужно в чем-то поддержать. Или, наоборот, ему нужно сказать что-то жесткое. Вот говорят, что в спорте нужны психологи. Да нет, сам тренер должен быть психологом! И он должен постоянно учиться, все время предлагать своим ученикам какие-то новые методики, те же идеомоторные или аутогенные тренировки и пр. Сказать спортсмену: «Ты вот так иди и вот так стреляй», - этого, наверное, мало для успеха твоего ученика.
- Обычно все конфликты в паре «спортсмен-тренер» начинаются тогда, когда спортсмен что-то выигрывает. Порой он начинает считать себя великим или уже как-то по-другому смотрит на тренера. А тренер помнит, каким был его ученик, когда пришел к нему на первую тренировку…
- Здесь все зависит от человека. Если спортсмен доверяет тренеру, то он соответствующим образом к нему и относится. К примеру, я начинал работать с Аней Богалий в 2004 году. Ее личным тренером был Александр Петрович Никифоров. А я просто помогал ей в стрелковой подготовке и не считался ее тренером. Я вообще убежден, что на таком уровне тренер должен просто помогать спортсмену. Не тренировать, а помогать. Может быть, в то время моя помощь была еще не такой значительной, но в 2006 году она стала Олимпийской чемпионкой и написала мне благодарственное письмо. А бывает и так, что ты в ученика вкладываешь всю душу, а он выиграл и забыл тебе позвонить. Все тренеры сталкиваются с этим. Так что все зависит от человека. К примеру, когда мы говорим «Александр Карелин», мы подразумеваем «Виктор Михайлович Кузнецов». И, наоборот, когда говорим «Виктор Михайлович Кузнецов», то подразумеваем «Александр Карелин». И когда есть такое взаимопонимание между учеником и тренером – это счастье. Я Сашу помню еще совсем мальчишкой. А сейчас он вырос в государственного мужа. Но есть и другие примеры. Когда начинают делить какие-то копейки, то обычно становится уже не до работы. Но сейчас тренерам стали платить больше. Помню, что за подготовку чемпиона мира среди юниоров я получил премию 200 рублей…
- Геннадий Егорович, что можете сказать о наших мужской и женской командах за год до Олимпиады? Лично у меня такое ощущение, что мужская эстафетная команда у нас есть. А вот по поводу женской эстафеты такого ощущения пока нет …
- Вопрос действительно больной. Я могу высказать свое субъективное мнение, но дело это неблагодарное, я могу и ошибаться. С приходом в мужскую сборную Николая Лопухова качество подготовки значительно выросло. Он человек очень знающий, имеющий за плечами опыт подготовки Олимпийских чемпионов в лыжных гонках, и он уже многое успел сделать. А что касается женской сборной, то, честно говоря, не знаю, как ответить на ваш вопрос. Иногда начинаешь сомневаться, все ли правильно делает ее старший тренер Вольфганг Пихлер. Действительно, до Олимпиады остался один год. Он руководит командой уже второй чемпионат мира, но кроме Зайцевой и всплеска Вилухиной в прошлом сезоне пока ничего нет. Хотя вроде бы девчонки и стреляют неплохо: Глазырина прошла на чемпионате мира индивидуальную гонку с «нулем».
Но в то же время за бортом команды остались многие девушки из самого первого набора Пихлера. Что там происходит, сложно судить, если ты там не находишься. Многие говорят, что он не выезжал во время подготовки в среднегорье, и что это неправильно. И я соглашусь с этим. Команда лишь однажды была 10 дней в Сочи. А среднегорную подготовку применяют практически все. Но, повторюсь, это лишь мое мнение. На том уровне много сильных специалистов, и они там уже все копья сломали… А Пихлер пока стоит на своем. Даст ли это результат – вопрос. Но оптимизма у меня пока нет. Среди реальных претендентов на медали можно назвать пока только Зайцеву. И мы можем что-то выиграть лишь тогда, когда соперницы будут промахиваться, а мы будем стрелять очень хорошо. А если «зацепили» один-два промаха, то нас уже и в двадцатке нет. Аня Богалий уже завершила карьеру, но я убежден, что в этой сборной, на этом уровне она спокойно могла бы продолжать выступать. В составе эстафетной команды она была бы точно.
Справедливости ради стоит сказать, что и до Пихлера наши девчонки проигрывали ходом. Просто вся наша женская сборная в лыжной подготовке слаба. Нужен сильный бег, чтобы ты не задумывался о промахе. А если у спортсмена с ходом неважно, то он постоянно думает о том, как бы не промазать, потому что один промах уже ставит крест на его шансах занять высокое место.
Подготовил Александр Скляренко (специально для www.karelin.ru )
Фото: www.karelin.ru , из личного архива Геннадия Егоровича Челюканова
март 2013 года